читать дальше– Я буду ночевать в гостиной! – заявляет Скорпиус.
И совершает роковую ошибку.
Впрочем, роковым скорее можно назвать его поведение, приведшее к данной ситуации. И бомбы-вонючки, подброшенные под стол гриффиндорцев в Большом зале, и перепалки, доходившие до рукоприкладства… Список злодеяний Скорпиуса радует своей длиной и многообразием. Последствия же оказываются самыми печальными: профессор Грейнджер настучала МакГонагалл, что несносный Малфой обижает ее гриффиндорцев, и в качестве наказания его перевели на неделю к обиженным. «Чтобы те могли безнаказанно отыграться сполна», мрачно пошутил про себя Скорпиус, узнав решение директора.
Свободная кровать находится только в спальне шестикурсников. Пребывание в этом зоопарке само по себе удовольствие ниже среднего, а уж если учесть присутствие в нем ненавистного Поттера… нет уж, спасибо, тут не только диван в гостиной, даже коврик у камина покажется более привлекательным.
Скорпиус приходит в гриффиндорскую башню перед самым отбоем, надеясь провести в неприятном обществе как можно меньше времени. Но, как назло, гриффиндорцы засиживаются допоздна. Хорошо хоть, кроме дивана в гостиной полно кресел и стульев, и Малфой, скрипя зубами, сворачивается клубком на сдвинутых креслах. Однако заснуть в таком шуме невозможно: сестры Вейн без стеснения щебечут о своих любовных похождениях, Уизли с Поттером каждые пять минут разражаются лошадиным ржанием, Оллфорд гавкается с Майерсом… Скорпиус со стоном накрывает голову подушкой. Мир животных прекрасен и удивителен, но не когда больше всего хочется спать. Весь идиотизм идеи ночевать в гостиной становится очевиден, и Малфой уже почти готов плюнуть на гордость и отправиться в спальню к шестикурсникам, когда гриффиндорцы неожиданно расходятся по своим комнатам. Воцаряется долгожданная тишина. Скорпиус, возблагодарив Мерлина, перебирается на диван, с наслаждением вытягивает ноги и тотчас же проваливается в блаженный сон.
Все же идея была глупой на все сто процентов. Скорпиус ворочается, просыпается каждый час, укрывается предусмотрительно принесенным из слизеринских подземелий одеялом, раскрывается, укрывается снова. Проснувшись в очередной раз на полу, Малфой поднимается, со злостью швыряет одеяло обратно на диван и… обнаруживает, что в комнате он не один.
В темноте невозможно разглядеть, кто это. Скорпиус, не тратя времени даром, лезет под подушку за палочкой и нащупывает пустоту.
– Не это ищешь? – вкрадчиво спрашивает знакомый голос.
Черт.
– Я надеялся, что ночью мы можем встретиться только в кошмарном сне, – пытается язвить Скорпиус. – Что ты тут делаешь?
Стоя в одних пижамных штанах и без палочки перед ненавистным гриффиндорцем, Скорпиус чувствует себя до отвращения беззащитным. А тот неожиданно приближается почти вплотную.
– Любуюсь, – абсолютно серьезным голосом сообщает Джеймс.
Он стоит так близко, что Скорпиус ощущает, как чужое дыхание опаляет щеку. Отстраниться не получается, сзади в ноги упирается диван. Становится страшно и почему-то сладко: одновременно хочется, чтобы Джеймс немедленно оставил его в покое, и чтобы подошел еще ближе, коснулся, прижался всем телом… Не успевает Скорпиус испугаться своих мыслей, как Поттер, швырнув палочку на диван, поворачивается и стремительно уходит. Уже у лестницы он оглядывается и бросает через плечо, утверждая, обещая: